Алексей Моисеенко: «Жена мой самый лучший друг»
Семейная чета: Алексей Моисеенко — Валентина Жиделева известна в Коми многим. Он — народный артист РК, солист Коми республиканской филармонии, она — проректор Сыктывкарского госуниверситета по учебной и внеучебной работе, доктор экономических наук, депутат горсовета. Эта пара неразлучна вот уже в течение 20 лет. Алексей Моисеенко рассказал корреспонденту «Будней» о себе, жене, сыне и секретах семейного долгожительства.
Нумизмат и филателист
— Алексей Васильевич, вы известный певец, и публика знает вас как человека сцены. А какой вы в жизни?
— Моя жизнь подчинена в первую очередь себе. Но я принадлежу и другим людям в силу того, что я публичный человек. Это по образу работы. А по образу жизни я очень замкнутый человек. Я не имею общения с людьми вне работы. Понимаете, труд оперного певца – это колоссальная физическая нагрузка. Мой талант продается не в Усть-Куломском доме культуры, а в Швейцарии, Германии, Австрии. Постоянно приходится учиться, совершенствоваться, преодолевать трудности. Это огромное физическое напряжение. Ну, конечно, кроме работы, у меня есть кое-какие интересы.
— Какие?
— Я заядлый коллекционер. Мое хобби — нумизматика и филателия. Филателия дает энциклопедические знания о вещах, на первый взгляд ненужных. Например, некоторые вопросы в той же программе «Кто хочет стать миллионером?» требуют именно таких знаний.
— Кто ваш самый лучший друг?
— У меня было два верных товарища. Они умерли, причем друг за другом с небольшим интервалом времени. Один из них – Владимир Горленко, известный пианист. Он был надежным и сердечным человеком. Мы были с ним настолько откровенны, что понимали друг друга с полуслова. Но, к сожалению, его не стало. У меня много знакомых, но настоящим другом я могу назвать теперь только свою жену.
Комильфо
— Расскажите о ней.
— Природа подарила мне знакомство с очень чистым и порядочным человеком. Скажу вам откровенно: я никогда не слышал, чтобы она когда-нибудь на кого-нибудь повысила голос. Жизнь моя сложилась благополучно рядом с любимой женщиной. Она создает то состояние, которое помогает чувствовать себя «комильфо», то есть удобно. Представьте, что вы построили дом. Строили долго, было вложено много сил и денег. Потом вам захотелось в своей жизни что-то поменять, например, уехать в Нью-Йорк. Ваш спутник, ни минуты не сомневаясь, говорит: «Продай дом и езжай».
— Это случай из вашей жизни?
— Да. Когда я ей сказал, что хочу уехать в Америку, она предложила продать дом. Валентина Васильевна никогда не была человеком, который мог бы мне помешать в реализации каких-либо планов.
— Как уживаются в одной семье человек творчества и человек науки?
— Наверное, нас сближает мое усердие, трудолюбие и терпение.
— Помните вашу первую встречу?
— Мы познакомились в Сыктывкаре, на улице. Я шел с приятелем, который был знаком с Валентиной. Потом произошла еще мимолетная встреча. В общем, через год я сделал ей предложение.
— Это была любовь с первого взгляда?
— Вы знаете, вначале особого энтузиазма моя персона у нее не вызывала. Я был человеком-метеором, за мной всегда тянулся шлейф дыма и огня. Вероятно, серьезное восприятие меня как человека стоящего у нее случилось только после того, как она увидела мои выступления. Я вызвал у нее интерес, она поняла, что я человек, который хорошо умеет делать свое дело.
— И она согласилась стать вашей женой?
— В 1986 году мы поженились. Это было время всеобщего дефицита – не было продуктов, вещей. Свадьбу сыграли дома, гостей было немного, человек пятнадцать. Так началась наша семейная жизнь, а через год родился сын Вадим.
Когда позвонил друг и сказал, что у меня родился сын, я не поверил.
Подумал, что друг меня разыграл. Мы ждали девочку и хотели назвать ее Анной. А для мальчика даже имя не придумали. Прошел день, два, десять – ребенок без имени. Пеленка, в которую сын был укутан, была сплошь утыкана печатями Минздрава, поэтому несколько дней он у нас был Минздравом Алексеевичем. Мы хотели дать ребенку исконно русское имя. Листая энциклопедию, я вычитал, что имя Вадим трансформировалось из древнерусского имени Владимир. Так он стал Вадимом.
— Судя по возрасту, сын уже окончил школу?..
— Вадик учится в СГУ, на экономическом факультете. Не курит, не пьет спиртное и не ругается матом. Конечно, у него есть масса недостатков: он может быть порой неопрятен, ленив, но в то же время точен и исполнителен.
Я не Иисус Христос
— Как вы проводите отпуск?
— Моя жена — трудоголик. После родов даже отпуск по уходу за ребенком не брала. Валентина полностью посвящена своему делу. Ей совершенно свободно могут звонить на домашний телефон студенты, дипломники, и она никогда ни в чем им не отказывает.
— Она совсем не отдыхает?
— Я стараюсь хотя бы раз в год на неделю отправить жену и сына за границу. Они были в Англии, Франции, Италии. Я советую им, какие достопримечательности посетить для того, чтобы у сына сформировалось мировоззрение о жизни, культуре других стран.
— А вместе куда-нибудь ездите?
— Только на дачу в Лемью.
— На своей машине?
— Да. Мне нравится водить автомобиль. Если гастроли проходят в России, то я обязательно добираюсь своим ходом. До Саратова, например, я доехал за 17 часов 45 минут. Никто не верит, что за столь короткое время можно преодолеть на машине полторы тысячи километров.
— Вы лихач? С ГИБДД не возникают проблемы?
— Ну, скажем так, что моя быстрая езда способствует пополнению казны Госавтоинспекции.
— Всегда ли вы говорите то, о чем думаете?
— Как сказал Талейран, язык нам дан для того, чтобы скрывать свои мысли.
— Человеческие слабости вам не чужды?
— Я ни в чем себе не отказываю, но форма моих желаний не противоречит высказыванию: «Умеренность — сестра желаний». Одна треть жизни проходит в неумеренных поступках, и если человеку удалось выжить в этом аду, то его можно назвать закаленным. Я 18 лет не пью и не курю. На фуршетах приходится хитрить — или незаметно подменить бокал, или вылить из него спиртное. Однажды в Италии, в провинции Ломбардия, после спектакля нас пригласил в гости человек, который занимается выработкой субстанции для ликера «Амаретто». Узнав о том, что я не пью, он сказал, что для русского человека это большой недостаток.
— Что для вас значит ваша работа?
— Вся моя жизнь крутится вокруг моей работы. Я считаю себя нужным и нахожусь в состоянии взведенного курка, готового выстрелить. Много говорил о том. Что наш театр находится в пагубном состоянии. Ничего в нем не удивляет, не доставляет удовольствия. Мне горько сознавать то, что миром правят непрофессионалы. Но одному человеку не по силам это изменить. Вероятно, здесь кроется причина моей замкнутости. Но я все равно остаюсь верным своему делу, хотя мог бы уже несколько раз все бросить, начать свое дело, к примеру, открыть ларек.
— Вы бываете недовольны собой?
— Я не Иисус Христос. Но мне не за что укорять себя. Я удовлетворен тем, что мой голос и умение петь востребованы публикой.
Когда это закончится, займусь вокальной практикой. Без ложной скромности скажу, что смог бы подготовить хорошего певца.